[Евгений Тихомиров]

Утром вся команда стояла на палубе «Апостола Андрея», вглядываясь в туман. Мы знали, что скоро увидим острова архипелага. Внезапно на северо-западе туман рассеялся, и мы увидели очертания скал. Прикрытые шапками облаков, белые купола ледников струились вниз сначала полого, а потом взмывали круче и круче, обрываясь в океан голубыми лепестками. Лишь в некоторых местах из-подо льда торчали вершины базальтовых скал, а у их подножия редкими островками пестрилась тундра.
Ближняя к Земле Франца-Иосифа известная географическая точка – Северный полюс. В этой фразе заключается сущность архипелага, далекого и неприступного, неизведанного и дикого, и такого знакомого. Тут все четко: полгода — ночь, полгода — день, снег и лед, иногда растут цветы, много белых медведей и практически совсем нет людей, кроме пограничников на заставе острова Земля Александры и полярников объединенной гидрометеорологической станции на острове Хейса.
Все-таки есть в Крайнем Севере манящая, непонятная жителю средней полосы прелесть: чем дальше в Арктику, тем чище становится воздух, им хочется дышать и дышать. Здесь воздух остался настолько чистым, что морская вода начинает играть совершенно неестественными красками.
– Здравствуй, страна легенд, я вернулся, — прошептал я. Не зря бросал когда-то монету на счастье.
Арктика умеет хранить тайны
Высадка произошла сразу после завтрака. Быстро подготовив наш «тузик» — так любовно команда называет свою моторную надувную лодку — капитан, геолог Карякин и я отправились к мысу Тегетхофф. Пока Юрий Карякин занимался альпинизмом, отбирая геологические пробы на скалах Заварицкого, мы с Николаем Литау посетили место, где зимовала экспедиция Уэльмана. Четверть века назад профессор П.В. Боярский проводил в этих местах раскопки, и нашел много уникальных вещей, которые свидетельствовали о вынужденной зимовке. Под жилье использовалось одно из щитовых строений экспедиции Фредерика Джексона, перевезенное Уэльманом с мыса Флоры в 1898 году.
Нашему взору предстали остатки здания. Известно, что дерево в Арктике не гниет и долго не разрушается в суровых условиях. Нам посчастливилось обнаружить предметы той экспедиции: ящики с надписями и штампами экспедиции, кованые гвозди конца XIX века, остатки обуви, металлическую печь для обогрева домика.
Затем отправились к скалам Заварицкого, вершины которых скрывались в облаках. Фотоаппарат не передаст ощущений, которые испытываешь, глядя на творение природы. Юрий Карякин в своей красной куртке виднелся издалека. Нам пришлось изрядно потрудиться, прежде чем добрались до высоты, где он работал. По пути я нашел великолепный образец окаменелого дерева. Как позже сказал Карякин, его возраст примерно 150 миллионов лет – период динозавров.
Вода у берегов ЗФИ серо-голубая, и если долго смотреть на нее, в какой-то момент она начинает играть на поверхности бирюзовыми оттенками. Прозрачность в этих местах просто поражает. На мысе Тегеттхофф мы наблюдали любопытных моржей, которые близко подплыли к яхте. Эти с виду неуклюжие животные в воде очень грациозны. Размеры гигантов морских просторов вызывают уважение, взрослые особи достигают четырех метров в длину, а весят тонну и больше. Даже белый медведь не связывается с ними, мощные клыки моржей, достигающие 80 сантиметров, представляют серьезную угрозу для него.
Мы фотографировали клыкастых красавцев с расстояния не более двух метров, но потом один из моржей, проплывая под лодкой, едва не перевернул нас, после чего мы старались держаться от них на почтительном расстоянии.
Следующей точкой нашего плавания должна была стать Земля Вильчека. Но, когда до острова оставалось не больше десяти миль, путь нам преградили ледяные поля. Искали проход несколько часов, но безуспешно. Тогда было принято решение идти к острову Гукера. Погода стояла просто на загляденье: чистое небо, солнце. Все было в радость, но на подходе к острову путь нам в очередной раз преградили ледовые поля. Посоветовавшись, пошли на остров Нортбрук — там штурмана Альбанова и матроса Конрада подобрала шхуна «Святой мученик Фока» экспедиции лейтенанта Георгия Седова. И очень хотелось посмотреть мыс Флора, где экспедиция Фредерика Джексона в 1895 году выстроила целый поселок. И хотя сам Джексон считал свои экспедиции неудачными, многие обязаны ему своему спасением.
Облака в очередной раз рассеялись, выглянуло солнышко, и тут все услышали восторженный возглас рулевого Сергея: «Киты!»
Действительно, на расстоянии трех кабельтовых от яхты резвились киты, выпуская фонтаны воды. Когда яхта подошла к ним чуть ближе, один из них нырнул глубже и показал нам хвост. Выйдя на траверз к острову Нортбрук, в очередной раз с сожалением констатировали, что в этом году сложная ледовая остановка не позволяет выполнить всю запланированную программу путешествия. Тогда решили пристать к льдине и провести ряд профилактических работ на яхте. К тому же команда требовала от меня шашлыков.
Ровно в полночь все мы собрались на льдине около яхты. Мне пришлось блеснуть мастерством и кроме шашлыков, были приготовлены «бомбочки». Рецепт очень прост: очищенный картофель режется на три части, прокладывается салом и свежим луком и все это заворачивается в фольгу. Затем «бомбочки» кладутся в угли костра и через 8-10 минут готово великолепное блюдо.
После шашлыков, которые быстро остывали на небольшом морозце, все поднялись на яхту и вовремя – совсем близко к борту подплыла моржиха.
Экипаж, схватив фотоаппараты и видеокамеры начал снимать ее. То, что это была моржиха, мы определили сразу. Во-первых, у нее были маленькие клыки, во-вторых, самцы так кокетничать с нами не стали бы, да и позировать тоже.
Что она вытворяла под щелканье затворов фотоаппаратов: и умывалась, и хлопала ластами, лежа на спине, и подныривала под яхту, а выныривая, смешно фыркала, разбрызгивая воду.
При этом, подплывала к нам вплотную, разглядывая нас своими добрыми глазами. Минут двадцать длилось это представление, но потом, то ли ей наскучило, то ли она была раздосадована, что мы не ныряем вместе с ней, то ли у нее появились еще какие-то неотложные дела, она сделала прощальный кульбит, нырнула и больше мы ее не видели.


а-Иос