[Евгений Тихомиров]

ОСТРОВ ВЕРККОСААРИ
На Верккрсаари ни полигона, ни могильника нет, лишь старые финские позиции, пара стрелковых ячеек да обжитый рыбаками блиндаж.
Вообще, надо сказать, что люди на острове бывают, но весьма редко - это было видно по иногда встречающемуся мусору. Кроме того, мимо острова достаточно часто проходят рыболовные суда, идущие на северо-восток между Верккосаари и Хейнясенмаа.
Остров представляет собой скальные берега высотой три-четыре метра, будто сложенные из черно-серых каменных блоков, а сверху - лес. По моим ощущениям, остров весьма стар выглядит как сплошной монолит. Все камни на углах округлые, обточенные водой и воздухом.
На восточной оконечности острова высота берегов понижается, а берег превращается в пологий скат из сплошного камня, плавно выдающийся в озеро мысом. С равными интервалами на высоких берегах видны удобные стрелковые ячейки, сложенные из дикого камня.
На северном берегу располагается бетонный блиндаж, обжитый людьми - там есть печка, нары и кое какая утварь. Чуть дальше на берегу лежат нос и корма от какого-то старинного корабля.
ОСТРОВ РАХМАНСАРИ
Маяк на Рахмансари
Маяк на Рахмансари
Дебаркадер на Рахмансари
Дебаркадер на Рахмансари
На Рахмансари в период Второй мировой войны велись активные бои, но никаких артпозиций мы там не видели. Все, что есть интересного на острове - это маяк и дебаркадер.
Маяк на Рахмансари, судя по качеству и способу изготовления, относится к финскому периоду - он невысок, изготовлен из металла, все соединения клепаные и винтовые. Собственно, на нем нет ничего интересного, площадка наверху проржавела, ступать по ней приходится с опаской.
Дебаркадер же красив - огромная ржавая махина, лежащая брюхом на булыжниках.
Судя по всему, после постройки на верфи, его транспортировали куда-то на отделку, но по пути потеряли и бросили. Потом его прибило сюда. Днище дебаркадера было во многих местах пробито и погнуто камнями, и несмотря на то что он попал сюда прямо с завода, восстановить его было бы непросто. По шильду на некоем устройстве в его трюме, дебаркадер можно было датировать восьмидесятыми годами 20 века.
ОСТРОВ МЮККЕРИКЮ
Еще при входе в бухту я успел заметить наверху, там где стояла та самая «коробка» с трубой и антенной, как в кустах промелькнул бронеколпак, такой же как мы видели на Хейнясенма. Тогда же стало понятно, что коробка та не просто сарай, а старый наблюдательный пункт. На левом берегу нашей бухточки красовались выцветшие желтые таблички «Запретная зона», так и манившие к себе любопытного путешественника.
Я уже где-то читал, что на Мюккериккю, якобы действительно имеются зоны с радиоактивным заражением, но хоть у нас и не было дозиметра, зоны эти казались чем-то сомнительным. Восторженно вертя головами, мы подтаскивали катамаран поближе к берегу по плоским подводным камням, решив сперва посмотреть, что тут делается, а потом уже перекусить и решить, идти ли нам дальше или оставаться здесь на целый день.
По хорошо натоптанной тропинке мы пошли прямиком к скалам, на которых торчал наблюдательный пункт. Сперва мы минули какие-то старые вагонетки, назначение которых сперва не поняли, а затем пришли к одной из тех желтых запретительных табличек.
Сразу за табличкой в траве валялись мотки старой ржавой колючей проволоки, и стояла тренога с треугольным значком радиоактивности.
Еще чуть дальше, на скальной стенке, уходившей вниз в широкую щель в граните, также был намалеван знак радиоактивности; сама щель, имевшая ширину метров десять, была заполнена бетонным «саркофагом», все с той же «радиоактивностью» на стенке и маленьким открытым лазом в самом низу.
При взгляде на это сооружение сразу отпадала любая охота лезть туда вниз без специальных приборов, и даже задерживаться надолго вблизи него не хотелось. Понятно, что все опасные материалы скорее всего отсюда уже давно вывезены и перепрятаны, но все-таки вид гладких бетонных стен, да и вообще всего этого серого куба, втиснутого в гранитную расщелину между скал, внушал к себе определенное недоверие.
Через пару минут тропинка привела нас к артпозициям. Вот и наблюдательный пункт, переоборудованный кем-то в жилую избушку, вот пара орудийных двориков и бронеколпак. В катакомбы под орудийными позициями мы не полезли, так как не взяли с собой фонаря, ограничились пока их внешним осмотром.
Двориков, как я говорил, было два, и из каждого из них, вниз под землю, в ниши сделанные в стенах, уходили маленькие рельсики.
Тут же лежали и хитрой конструкции вагонетки, которые мы видели уже немного раньше: на этих вагонетках со склада к дальнобойным орудиям подавались снаряды.
Башня наблюдательного пункта до уровня второго этажа была завалена камнями. Смотровая щель башни была застеклена, через эту же щель была выведена печная труба и телеантенна.
Я бегло заглянул внутрь башни: на первом этаже было темно и ничего не видно, а на втором явно располагалось жилое помещение, там стояли застеленные шконки, лежали стопками разные книги и виднелись прочие атрибуты благоустроенного человеческого жилья. Вся эта фортификация была датирована маем 1921 года.
Надо сказать, что финские строительные технологии, а также трудолюбие, усердие и добросовестность построивших все это людей, вызывали огромное уважение и восхищение. Сооружения, возведенные почти век назад, сейчас находятся в идеальном, пригодном для использования состоянии; они не пустили ни единой трещины, не покосились и не были затоплены водой. Мы были в восторге.
Ну что же, коли к Валааму нам идти расхотелось, то теперь путь лежал на Мюккериккю. Возвращаясь обратно к катамарану, я обратил внимание на отдельные стрелковые ячейки, сложенные из камней и подумал, насколько же неприступными были все эти острова со всей своей системой фортификации.
Наташка моим мыслям вторила, но добавляла, что вот, мол, строили-строили, да все равно их советскими трупами, как это водится, завалили, и все эти территории отняли и теперь тут бывают лишь русские туристы и русские же рыбаки. Чего-чего, а пушечного мяса, которым можно заткнуть любое количество амбразур, в России всегда хватало.
Когда мы уже подходили к лодке, то невдалеке, среди деревьев, я заметил балок, по всему, явно жилой и обитаемый. Я подошел еще чуть ближе, и увидел, что балок стоит на понтоне, а рядом с ним покачивается на воде «Казанка», похоже, та самая, что мы видели, еще подходя к острову.
Так как сразу разглядеть людей мне не удалось, то первым делом мы отправились к своей стоянке, чтобы привязать собак, а заодно и подумать, стоит ли нам тут оставаться и знакомиться с обитателями острова, или же, пообедав, таки отправиться к Валааму.
Наверняка, наше появление для тех людей не будет неожиданностью, так как они видели нашу лодку еще на подступах, но хрен его знает, понравятся ли они нам, а мы им. Однако, пока мы кипятили воду для чая, послышался мотор, и мимо проследовала все та же Казанка, водитель которой с любопытством посмотрел на нас, а затем, газанув унесся куда-то вдаль.
После чая я отправился к балку, который, как оказалось, был расположен совсем рядом, в соседнем удобном заливе. Откуда-то из кустов залаяла собака, затем я услышал человеческую речь и увидел саму собаку – красивую русскую лайку, коричневого кобеля с белыми пятнами.
- Оу, хозяин! – крикнул я и помахал рукой, не будучи уверенным в том, что кто-то меня видит. Через несколько мгновений из-за кустов навстречу мне вышел человек. Мы пообщались, и новый знакомец предложил провести небольшую экскурсию по острову и погулять по местным фортификациям. Мы, разумеется, согласились.
Некоторое время спустя наш собеседник Арсентий, житель того самого балка, рыбак и в данный момент смотритель за порядком в своих владениях, после проведенной им экскурсии сидел с нами на крыше башни НП.
В ходе этой самой экскурсии мы обошли весь остров кругом, вдоль и поперек, Арсентий показал нам всю имеющуюся здесь фортификацию, которой оказалось довольно много. Это были окопы, вырубленные в скалах, каменные пулеметные гнезда и позиции для разного рода артиллерии.