[Евгений Тихомиров]

Нашел воспоминания интересные человека. детство которого прошло рядом с рекой Мезень. Почитайте!
Я бы назвал еу рассказа : "МЫ ОШИБАЛИСЬ!"
Пароходы моего детства

Среда, 04 Февраля 2015 г. 17:59 + в цитатник

Детство моё прошло в деревне. Дом наш стоял на горке, на берегу реки Мезени . Это теперь река наша помельчала так, что летом и на моторке сложно бывает проехать – того и гляди налетишь на мель и тогда запросто можешь шпонку у мотора сорвать. Беда невелика, но придется повозиться, чтобы заменить на новую. Зато ребятне, приезжающей на лето из городов благодать – песчаные пляжи кругом, неглубоко – купайся на здоровье хоть целый день.
А раньше-то Мезень наша глубокой была на сотни километров от Белого моря. И круглые сутки, днём и ночью, шли по ней большие и малые суда, катера тянули баржи с грузом – сельхозтехникой для колхозов, продуктами, шифером, топливом – словом всем тем, что необходимо для жизни деревень. Шустро сновали взад и вперёд моторки. Весной по большой воде по реке сплавляли лес в огромных плотах к лесозаводу. Специальная команда обеспечивала безопасный судовой путь на всём его протяжении. Путейцы регулярно проверяли глубину фарватера, ставили бакены, вехи, и если была необходимость чистили с помощью земснарядов.
Из окна нашего дома прекрасно было видно всё, что творится на реке . В раннем детстве, будучи ещё дошкольником, в раскрытое окно я любил наблюдать за пароходами . В то время не было ещё катеров, и лодок моторных тоже не было. А пароходы были. Много пароходов. Они проходили мимо наших окон совсем на небольшом расстоянии, так что я мог прочитать их названия. Читать я научился ещё до школы как-то сам, никто не учил меня специально. Пароходы были светло-коричневого цвета и только нижняя часть, там, где круглые окошечки-иллюминаторы, чёрная, из чёрной трубы валил густой чёрный дым, двигался пароход неспешно. Большие колёса по бокам быстро вращались, загребая воду деревянными лопастями-плицами, они гулко шлёпали по воде, оставляя пенистый след. Наверху этих колёс полукругом на белом фоне было написано название парохода. «Сурянин», «Крестьянин», «Советский», «Луч», «Сухонец», «Ветлуга»… Пароходы эти служили для перевозки грузов, с помощью тросов они тянули за собой тяжёлые неповоротливые баржи.
Как я уже сказал, все пароходы были выкрашены в охристый, светло-коричневый цвет. Но был один пароход, который отличался от всех – он был белый! Это был пассажирский пароход и назывался он «Комсомолка». Каждое его появление было для нас, деревенских мальчишек, событием. Да только ли для нас? Нет, для всей деревни! «Комсомолка» идёт! – орали мы едва завидев вдали знакомый белый силуэт. - «Комсомолка»!!! И бежали сломя голову к пристани.
Через какое-то время на берегу уже собиралась большая толпа. Кроме отъезжающих, встречающих и провожающих, тут были и просто любопытные, желающие посмотреть, кто приехал, кто уезжает, вплоть до древних старушек и старичков. Каждый внимательно всматривался в стоящих на борту пассажиров с чемоданами, сумками, пытаясь найти знакомых, родственников. Пароход протяжно гудел, разворачивался и медленно подходил к берегу.
По своему малолетству мне не пришлось подниматься на борт колёсного парохода . Другое судно спустя несколько лет надолго вошло в мою жизнь. Это был «Каргополь». Красавец теплоход, он появился на нашей реке , когда я уже учился в школе. Большой, трёхпалубный, весь белый как лебедь, он сразу понравился мне, и оттого что ездить потом приходилось часто, он стал мне как бы даже родным. Много раз поднимался я на его борт. На главной палубе были отдельные каюты, но там обычно ехали люди солидные, на дальние расстояния, а мы чаще всего спускались вниз, где круглые иллюминаторы. Там было большое помещение, напоминавшее плацкартный вагон – широкие откидные полки, широкие диваны, необходимые постельные принадлежности. Можно было отдыхать, и даже дальняя поездка не казалась утомительной. На теплоходе имелся буфет, светлый и просторный салон для отдыха, где лежали журналы и где можно было поиграть в настольные игры.
Какая бы ни была погода, мы всегда поднимались на верхнюю палубу, где по периметру располагались скамеечки и откуда открывался красивейший вид на окрестные берега, заливные луга и высокие красные щельи. На теплоходе всегда играла музыка, а когда наступали сумерки теплоход сверкал разноцветными огнями. Это были незабываемые 70-е годы. Тогда нам казалось, что так будет всегда, что иначе и быть не может.
Мы ошибались. Так же как исчезли в одночасье пароходы , исчез вдруг куда-то и наш любимый «Каргополь». Был и не стало. На смену ему пришла «Зарница», потом «Заря». Они были быстроходными, однако проехать на них всё равно что на автобусе: ни тебе прогуляться вдоль борта, ни полюбоваться на природу вокруг с верхней палубы - никакой романтики. Былое очарование пропало. А спустя несколько лет вдруг исчезли и они. Исчезло всё. Теперь редкая моторка пробежит по полноводной когда-то реке , рискуя налететь на песчаную отмель.