А теперь представляем Вашему вниманию материал об одной из драм в Азовском море. Всем нам понятно, что мы не заговорены от проблем в рейсе, а потому обязаны прежде вс.его вооружиться бдительностью.
http://www.barque.ru/stories/1984/se...t_like_to_joke
Море шуть\ить не любит: две истории о выживании Год: 1984. Номер журнала «Катера и Яхты»: 111 (Все статьи) 0
Азовское море — это, конечно, не Атлантика, но и оно не прощает беспечности, халатности. И здесь опасности подстерегают буквально на каждом шагу и в любую минуту. Одним словом, любое море — всегда море!
Вот только два драматических эпизода, происшедших в разное время на одном и том же «безобидном», как опрометчиво считают многие, Азовском море.
Пассажирский теплоход «ОМ-311» шел ночью из Ростова в Жданов. И вот рулевой Н. Бобылев услыхал слабый крик. Судно находилось вблизи Греческой косы, до берега было никак не менее 4 миль. Значит, кто-то терпел бедствие в открытом море. Матрос сообщил вахтенному штурману В. Морозову, что слышит голос, похоже — взывающий о помощи. Штурман включил прожектор и на траверзе с левого борта, примерно в полукабельтове, увидел человека в полузатопленной шлюпке...
Это был 18-летний Николай Пирогов, моторист танкера № 501, обслуживающего землесос «Калининград».
Погожим утром на судовой моторной шлюпке Николай доставил несколько человек команды с рейда на берег. После обеда он снова вышел в рейс за своими товарищами. Погода стояла чудесная, море было совершенно спокойно. Казалось, никакой опасности! За кормой осталось больше половины пути, когда шлюпка неожиданно зацепилась за что-то, дернулась и остановилась. Двигатель заглох.
Свесившись за транец, Пирогов сунул руку в воду и обомлел: на винт тугим узлом намоталась прочная рыболовная сеть. Не имея ножа, Николай стал пытаться руками распутать узел, но только до крови расцарапал пальцы. Ничего не вышло. Оставалось одно: ждать, не появится ли поблизости какое-нибудь судно...
Ночь наступила холодная. Усилился ветер, пошла волна. «Надо развернуть лодку кормой к ветру», — решил Пирогов. Но как? В шлюпке случайно оказалось одеяло. Он поставил одно из весел в гнездо для мачты, привязал его к банке, и стал прилаживать к нему парус...
Увлеченный работой, молодой моряк не сразу увидел идущее вдалеке судно, ярко освещенное огнями. Он закричал, но его не услышали. И опять Николай остался один на один с темным бушующим морем.
Волны то и дело захлестывали через борт. Он едва успевал отливать воду из беспомощно дрейфующей вместе с рыболовной сетью шлюпки.
Большая волна накрыла шлюпку, сорвала одеяло-парус, смыла за борт металлический черпак — отливать воду стало нечем. Вскоре шлюпка, затопленная на две трети, держалась только за счет воздушных ящиков. Но моряк не падал духом. Он снова полез крепить одеяло на импровизированную мачту.
Снова и снова ветер срывал «парус», но Пирогов находил в себе силы, в который уже раз, укреплять на весле хлопающее на ветру тяжелое одеяло...
Николай на какую-то минуту закрыл уставшие глаза, а когда открыл их снова, подумал, что начинается галлюцинация. Метрах в ста от шлюпки шел залитый светом пассажирский теплоход. Молодой моряк прекрасно видел красный бортовой огонь, мог пересчитать ярко освещенные иллюминаторы. Все свои силы Николай вложил в крик...
Ну, остальное уже известно.
Трудно сказать, сколько бы еще времени Пирогов находился один на один со штормовым морем, если бы не чуткое ухо матроса Николая Бобылева. Подчеркнем главное. Как бы там ни было, оказавшись в бедственном положении, молодой моряк не растерялся, принимал все меры к тому, чтобы победить море...
«Комета-16» Волго-Донского речного пароходства, обслуживающая пассажирскую линию Ростов — Керчь, приближалась к Жданову. Вдруг вахтенный дублер капитана В. Малюков заметил на горизонте какой-то плавающий предмет. Слепящая полоса от солнца и довольно крупная зыбь затрудняли наблюдение, однако все же удалось установить, что этот весьма объемный предмет похож на резиновую лодку.
Надувная лодка в открытом море? Валентину Владимировичу — воспитаннику Ростовского речного училища и уже опытному штурману, не надо было долго раздумывать над тем. что это может значить. Он, не колеблясь, принял решение изменить курс. Через несколько минут из рубки судна стала отчетливо видна не только надувная лодка, но и человек в ней.
Человек никак не реагировал на шум быстро приближающейся «Кометы». Нелегким делом оказалось подойти на волне к маленькой лодке, а затем и поднять ее на палубу вместе с гребцом, находившимся в бессознательном состоянии. Однако члены экипажа «Кометы-16» (капитан Г. Харченко, старший механик Н. Жулев) успешно справились с этим.
С пострадавшего сняли задубевшую одежду, привели его в чувстзо, напоили и накормили. Только после этого из бессвязного рассказа.стала ясна суть происшедшего.
22-летний строительный рабочий из Батайска Валерий Истомин приехал на автобусе в Жданов со своей надувной лодкой и удочками, чтобы почувствовать романтику, подышать свежим воздухом, половить рыбку. В укромном месте он спустил на воду свое суденышко и налегке, без всякого запаса воды и продуктов, отправился в плавание, рассчитывая через 2—3 часа возвратиться на берег. Погода располагала к спокойной рыбалке — на море был полнейший штиль.
Однако стихия, не прощающая никакой небрежности, распорядилась иначе и продлила путешествие незадачливого морехода. Неожиданно налетевший шквал выбил весла из его рук и помчал неуправляемую лодку в открытое море.
Истомин долгое время не сдавался — греб руками, громко звал на помощь, но потом в изнеможении лег на дно. В конце концов лодку занесло в район, удаленный от проторенных корабельных фарватеров. Миновали сутки, вторые. Нестерпимый дневной жар сменялся промозглой ночной сыростью. Не было ни теплой одежды, ни еды, ни питья. В начале четвертых суток его так и нашли со скрюченными от перенапряжения и изъеденными солью руками, в побелевшей, словно покрытой инеем, одежде.
По судовой рации сразу же сообщили в Жданов, «Комету» встречала на пирсе машина скорой помощи. Пострадавшего отправили в больницу...
А ведь не прояви штурман свойственной людям его профессии наблюдательности, Валерию пришлось бы за «морскую романтику» заплатить жизнью. Он убедился, что нельзя забывать: море есть море! И нет морей с кротким нравом...