[Евгений Тихомиров]

5 августа
Встаем поздно. Одежда и обувь сухие. Блаженство! Гостеприимные хозяева не выпускают, не напоив чаем, выходят проводить.
Последний переход до Диксона: всего 250 км, но ни одного поселка!
Сначала идем при хорошей погоде, только легкая зыбь от вчерашнего безобразия. Но вот как-то мгновенно поднимается ветер, начинаются дождь и волна — кончается наша райская жизнь! Идем еще часа три по сильнейшей встречной волне с твердым желанием достичь Диксона, но у мыса Ефремов Камень попадаем в такой плотный туман, что мгновенно теряем всякую ориентировку. Пытаемся идти по компасу, однако магнитная стрелка так пляшет из-за тряски, что поймать курс практически невозможно. А тут еще то справа, то слева из тумана выскакивают скалистые островки, отраженные от них волны создают сильнейшую толчею. Одним словом, мы окончательно сбиваемся с курса и заскакиваем в первую же попавшуюся бухту.
Вот так чудо: виден домик, к воде, заслышав шум мотора, бежит человек. Выясняем, что до Диксона километров 20, и с радостью принимаем приглашение пообедать. В домике промысловика-охотника радушная жена с двухлетней дочкой. Гостей они давно не видели, кормят нас ухой, топят баню...
Времени у нас мало. Отогревшись, сразу же снова садимся в свою «Косатку». Ветер холодный, резкий, срывает гребни с крутых волн. С трудом добираемся до мыса Исаченко и прячемся за скалами. Даже с подветренной стороны сильная волна, а что «снаружи» творится... Да, похоже — Енисейский залив кончился, мы в Карском море! Разжигаем из плавника гигантский костер, сушимся. Осматриваем мыс. Метров на двадцать весь берег сплошь завален плавником. Здесь он, видимо, не гниет и копится десятилетиями! Голые черные скалы, кое-где лишайник. За камнями, укрывшись от пронизывающего северного ветра, цветут яркие, с мелкими лепестками, цветы с необычайно резким запахом. Все ложбины забиты снегом. Комары в этом году не сумели родиться — температура около нуля. Залезаем в спальники в шерстяных костюмах и укрываемся всем, что может греть.
6 августа
Идет редкий-редкий снег. Выскакиваем за мыс и сразу же — Диксон. На нас смотрят, как на пришельцев с того света!
Все здесь ходят в шапках, рукавицах.
Вот и пройден Енисей. Надо сказать — река, просто созданная для дальних спортивных плаваний. На всем пути ни одного шлюза! Только теперь наши мысли уже имеют «морской уклон»: предстоит трудный переход морем до Обской губы. Полдня торгуемся с капитаном порта — он нас не выпускает и юридически, конечно, прав. Но ведь на то поход и спортивный, чтобы какой-то элемент риска оставался! Не все же на теплоходах плавать. В конце концов, под влиянием хорошего прогноза приходим к соглашению. А прогноз такой: ветер 3—4 балла, северный с переходом на южный к концу суток, при перемене ветра затишье.
Не теряя времени, берем бензин, продукты и снова уходим на мыс Исаченко. Отсюда до берегов Ямала 350 км. Нам бы сейчас хоть часов восемь хорошей погоды!
8 часов вечера. Ужинаем и, благо светло, уходим курсом на остров Сибирякова, пересекая залив. Ветер сильный, но волна боковая — жить можно. Через несколько часов хода впереди видим темную полоску земли почти по всему горизонту и вскоре же натыкаемся на песчаные косы.
На севере, в стороне Таймыра, черная зловещая туча. А что, если это, вопреки предсказаниям, шторм? Да, надо уходить к югу и пробираться в обход острова, чтобы в случае чего можно было укрыться! Оказалось, песчаные косы тянутся здесь, по крайней мере, на 15 км, так что обходить их пришлось далеко. Когда же повернули на запад (сразу стало спокойней), выяснилось, что израсходовано 60 л бензина. Многовато!
Ветер стихает, по длинной, пологой зыби идти очень удобно. Море пустынно, если не считать довольно часто встречающиеся бревна, да дельфинов-белух, изредка высовывающихся из воды.
Мотор снова барахлит, работает только один цилиндр. Меняю свечи, бобины — не помогает. Через окно в маховике пытаюсь найти неисправность — оказывается, выкрошился текстолит в прерывателе. Надо бы сменить прерыватель, но на заводе так добросовестно посадили маховик, что снять его без риска уронить что-нибудь за борт не могу. Регулирую где-то на пределе через окно...
7 августа
Так проходит ночь. На 5 утра бензина остается 40 л, а берега полуострова Явай все не видно. Сейчас уже становится ясно, что до первых жилых зимовок топлива не хватит. С другой стороны, направление потерять мы не могли, значит — рано или поздно землю найдем.
Так выглядит мыс Исаченко
Так выглядит мыс Исаченко Через полчаса появляются стаи уток, идущие нашим курсом. Все в порядке! Земля, судя по всему, близко. Вот уже что-то темнеет на горизонте, а вскоре можно и отдать якорь.
Прогноз оправдался: просыпаемся под вой южного ветра, но только он сильнее обещанного — верные 5 баллов. Лодку нещадно треплет на якоре, какой уж тут сон? Где же мы? В этой мертвой холодной пустыне ориентироваться не по чему, но ясно, что в любом случае надо идти вдоль восточного берега Явая на север, нащупывать Гыданский пролив. Бензина осталось 30 л — это НЗ. Итак, снова ставим парус. Скорость, хотя ветер попутный, мизерная, но делать нечего, набираемся терпения.
Судя по часам, поздняя ночь, а пролива нет.

8 августа
Ночью ветер зашел, дует с северо-запада. Сейчас уже парус бесполезен. Деваться некуда — завожу мотор.
Что это? На берегу бухточки видим палатку. Никто, однако, навстречу не спешит. Подходим, обнаруживаем раскладушки, спальные принадлежности, в углу — посуду. Да, видно, пустует палатка давно. Вокруг следы гусениц вездехода. Во множестве разбросаны пустые бочки. На всякий случай проверяем ... и находим в одной из них бензин! Ура! Снова мы на коне.
Вот и Гыданский пролив. Спокойно огибаем оконечность Явая и поворачиваем на юг. Здесь, в Обской губе, штормит. И укрыться негде. Просто подойти к берегу и то невозможно: метров за 50 от него бурлит прибой. Факторию Дровяная — это на Ямале, на том, западном берегу губы, нам, пожалуй, не найти. Придется рассчитывать на Тамбей, это километров на 200 южнее.
Сильный ветер, дождь; временами попадаем в полосы плотного тумана, Вся теплая одежда надета, но от пронизывающего ветра и сырости спасения нет. И руки и ноги ломит от напряжения — ведь управлять лодкой на этих гигантских качелях приходится только стоя, иначе ничего не видно...