Показать сообщение отдельно
Старый 13.12.2017, 17:18 #88
Аватар для Василич
Василич Василич вне форума
 
Регистрация: 31.08.2016
Адрес: Россия
Сообщений: 28
Василич Василич вне форума
Аватар для Василич
 
Регистрация: 31.08.2016
Адрес: Россия
Сообщений: 28
По умолчанию

Честно говоря, мне такое общение, мало нравится.
Вы обещали в скором времени представить нам документы в виде проекта расширения канала, но мы их так и не увидели. А теперь повернули дело так, что это я уже должен что-то представлять. А я по этой теме не работал и не собираюсь, она меня не касается и совершенно не волнует. Для меня больше интересна история уже построенного канала и всё что связано с ним. Вот посмотрите какую поэму я нашёл на эту тему, просто класс!
Конец шамана
Анатолий Белоногов
Глава первая
Решил однажды русский царь
Сосватать Обь за «Енисея»,
И, как всегда бывало встарь,
Издал указ, за Русь радея.
Канал в тайге, где нет дорог,
Народ, ничуть не усомнившись,
Пообещал построить в срок,
За куш солидный подрядившись.

Вначале жили кое-как:
Трава – постель, пеньки – подушки,
Потом построили барак,
Больницу, баню, склад, избушки.
Годами много тысяч душ
Тут надрывали свои жилы,
А испустивших Божий дух,
Крестясь, в могилах хоронили.

Две речки – Кеть и Малый Кас,
Притоки главных рек Сибири,
Где и «Макар телят не пас»,
Объединить в одну решили.
За труд подённый мужикам
Копеек семьдесят давали,
А токарям и кузнецам
Аж целый рубль начисляли.

Обь-Енисейский водный путь
Великой стройкой объявили,
А чтобы срок не затянуть,
Канал с утра до ночи рыли.
Крепили срубом берега,
На шлюзы лиственницы клали –
Монарх велел, чтоб на века
Канал сибирский создавали.

За восемь лет, что шёл крепёж,
В делах житейских было всяко:
Цинга, болезни, бунт и вошь,
Дела порою шли двояко,
Но главный враг был – комары,
От коих негде было скрыться,
И тучи мелкой мошкары,
Исподтишка кусавшей лица.

Народ лишения терпел,
Ругая всех и вся, негоже,
Но кто на вольности был смел,
Бежали к вдовушкам пригожим,
Иль в юрты к местным остякам, *
На положение изгоя,
Но, всё равно, ни тут, ни там –
Нигде им не было покоя.

***
В одной из шлюзовых бригад,
Работал плотником Данила.
Бежать он тоже был бы рад,
Пока кондрашка не хватила,
Да всё напарника искал, –
Один рекой уплыть боялся, –
Но от судьбы не убежал:
С лесов строительных сорвался.

Но жив остался. Видно он
В рубашке розовой родился,
Коль не погиб, а в долгий сон,
Как звери в спячку, погрузился.
В больнице местные врачи
Диагностировали кому,
Но, как ни бились, не могли
Вернуть сознание больному.

Начальник ведомства барон
Бьорк Александрович Аминов , *
Пешком разведавший район,
Где реки будут течь едино,
Был инженер и старожил
Обь-Енисейского канала,
За что в народе получил
Крутую кличку Генерала.

Когда о коме он узнал,
Жалея бедного Данилу,
Прорабу строго приказал:
– «Лечить, а не зарыть в могилу!»
Прораб, с ухмылкой на губах,
Ужасно грубый по природе,
Надменным видом сея страх,
Искал целителя в народе.

А в это время, близ Кети,
В низовьях речки Ломоватой,
На стан, где жили остяки,
Медведь ворвался бесноватый.
Поранил лапой двух собак,
Убил домашнюю косулю,
Ревя, как бешеный варнак, *
Он сам себя обрёк на пулю.

Спасая свой остяцкий стан,
Свершив обряд из суеверья,
Шаман, по имени Елдан,
Убил взбесившегося зверя.
Медвежью шкуру посолив,
Со старшей дочкой сел на лодку,
На Генеральский стан приплыв,
Отдал трофей в обмен на водку.

За воротник его схватив,
Шальной прораб сказал шаману:
– "Один чудак ни мёртв, ни жив,
Неделю спит, как будто спьяну.
Чтоб он работать снова смог,
Верни из комы душу в тело,
А не вернёшь, не дай-то Бог,
Как бы твоя не отлетела!»

Глава вторая

«Сумпы’тыль куп» – шаман-остяк,
Всю жизнь камлает в чуме белом,
«Камытыры’ль куп» – чёрный маг,
Шаманит вечно только в сером.
Елдан не просто в сером жил,
А, в раж войдя под звуки бубна,
С самим Торумом * говорил,
Впадая в кому, если нужно.

Когда чиновник приказал
Явиться с дочерью к Даниле,
Перечить тот ему не стал,
А подчинился грубой силе.
Он положил его во двор,
Водой обрызгал из колодца,
От бересты разжёг костёр,
И стал за жизнь его бороться.

Призывно пел и голосил,
Шептал Даниле что-то в ушко,
У духов помощи просил,
Стуча по бубну колотушкой.
Истошно дуя в свой варган, *
Надев бубенчики на косы,
Он, как заправский наркоман,
Дурман-траву на угли бросил.

Лиловый дым от травки вмиг
Наполнил ядами дыханье,
В мозги шаманские проник,
Затмив неясностью сознанье.
Схватив потухший уголёк,
Он с дочкой Ильгой * попрощался,
Оставил жизнь, и… за порог,
В загробный мир душой умчался.

***
Душа шамана не проста
Когда вне тела пребывает,
Из летаргического сна
Людей обратно возвращает.
Попав в неведомый туннель,
Где свет в конце его струился,
Он, как в траву мохнатый шмель,
На берег речки приземлился.

Река делила Божью Твердь
На мир телесный и духовный.
В одном жила Старуха Смерть,
Другой – был райской неги полный.
Шамана чёрная душа
На бережок у речки села,
Тихонько фибрами шурша,
Бесовский заговор запела:

– «Как чёрным телом уголька
Огонь желает насладиться,
Так пусть ко мне издалека
Душа Данилы устремится».
В ответ болезная душа
Из ниоткуда появилась,
Перед Елданом, мельтеша,
С душевной просьбой обратилась:

– «Когда вернёшься в жизнь, Елдан,
Сокрой мой прах в могильной нише,
Поскольку тело моё там
Уже не к жизни, к смерти ближе.
Я в мир духовный улечу,
И буду жить в нём, как затворник,
А быть калекой не хочу,
Я здесь живой, а там – покойник».

– «Ты, паря, что?.. в своём уме?
– Душа шамана возразила, –
Верну здоровье я тебе,
И кровь опять забьётся в жилах.
Но реку ты не перейдёшь,
Поскольку жизни срок не вышел.
Вернись назад, ядрёна вошь,
Покуда пульс твой еле слышен!

Не даром Ильга, дочь моя,
Взывает к духам, что есть мочи,
Скажу тебе я, не тая,
Давно уж девка замуж хочет.
Я за тебя её отдам,
Но если ты меня обманешь,
Гроша за жизнь твою не дам,
Коль свистну я, – ты мёртвым станешь».

– «Ну, что ж, Елдан, твоя взяла,
– Сказал Данила, – Слово – дело!
Раз ты берёшь меня в зятья,
Согласен я вернуться в тело».
И тотчас, будто в рану соль,
Иль нож кривой в него вонзился,
Через страдания и боль
Данила в тело воротился.

А Ильга, в транс себя введя,
Душой вошла больному в душу,
Примерив боль ту на себя,
Из тела выгнала наружу.
Данила сам на ноги встал,
С улыбкой Ильге поклонился,
Поцеловав её в уста,
К врачам в больницу удалился.

Шаман же, водку прихватив,
Немедля, с дочкой сел на лодку,
"Водички огненной" испив,
Запел, горланя во всю глотку:
–"Иду я по лесу зелёному.
Собака бежит впереди.
А вот большой медведь лезет на дорожку,
И мне надо его убить.
Ружьё моё хорошо!
Я в него попал, и ах, как потекла кровь!" *

Глава третья

Леченья срок давно истёк,
Но боль в груди не проходила,
Скуля и воя, как щенок,
Порой с ума сходил Данила.
К тому же иволгою в сон
Всё чаще Ильга прилетала,
Зовя его за горизонт,
Счастливой жизни обещала.

Решив бежать, он денег дал
Старшому шлюзовой бригады,
Чтоб тот начальству не сказал
И не чинил ему преграды.
Потом врача перехитрил,
Сказав, что хочет искупаться,
А сам на лодке вниз уплыл,
Где начались его мытарства.

Всю ночь, от жара весь в поту,
Искал Данила запах чума,
Иль староверскую избу,
Потомков старца Аввакума, *
А утром, телом поостыв,
В бреду душевного страданья,
На воду вёсла опустив,
Упал на днище без сознанья.

***
В кривой излучине Кети,
Где звери ходят к водопою,
И сети ставят остяки,
Орлан кружился над рекою.
Под ним, зверью внушая страх,
Речным гонимая теченьем,
Качалась лодка на волнах,
С лежащим телом на сиденье.

Река, бросала в борт волну,
Срывала вёсла из уключин,
Стараясь челн пустить ко дну,
Торжествовала, пену вспучив.

Тогда он камнем сверху пал,
Желая тело клюнуть слёту,
Но снизу выстрел прозвучал,
Предверив хищную охоту.

То Ильга, сидя в обласке,
Убив его прямой наводкой,
Оставив сети, налегке,
Вдогонку бросилась за лодкой.
Остановившись, бок о бок,
Она в неё перескочила,
Пристроив сзади обласок,
Причалить к берегу спешила.

На берег выйдя, поскорей,
На ветки тело положила,
И обомлела… перед ней
Лежал бездыханный Данила.
Убрав со лба холодный пот,
Предвестник смертного начала,
Боясь, что он сейчас умрёт,
Она по-бабьи зарыдала.

Потом, раздевшись донага,
Обняв главу его руками,
Собою грела, как могла,
Целуя жаркими губами.
Девичей нежности испив,
Данила духом оживился.
Всем телом лоно ощутив,
Инстинкту жизни подчинился.

Лаская стан её рукой,
Он зашептал, как ветер в поле:
– «Я так устал, хоть волком вой,
Живу, как зверь лесной в неволе.
Когда ты в прошлый раз вошла
В моё израненное тело,
Ты мне всю душу обожгла,
Хотя и боль сняла умело».

Затем, стесняясь, как дитя,
В наряде грешного Адама,
Он, вдруг, воскликнул: «За тебя,
Случись что, Ильга, жизнь отдам я!
Не отвергай моей мечты,
Зови меня своим супругом,
И дай ответ скорей, а ты
Согласна стать моей подругой?"

С румянцем Евы на лице,
Она сказала: «Голубь ясный,
Гадая в детстве на кольце,
Увидев в нём твой лик прекрасный,
Тогда уже я поняла,
Что только ты мне в жизни нужен,
И каждый день тебя ждала,
Как лета ждёт синица в стужу.
его
(продолжение следует)
Василич вне форума   Ответить с цитированиемОтветить с цитированием