И еще об одной дальневосточной речке Оленек хочется рассказать. Рай для рыбаков. хотя судоходство практически возможно на 70 километров от устья из-за порогов и отмелей буквально препятствующих продвижению даже для не больших моторных лодок.
https://karpukhins.livejournal.com/166972.html
Река Оленёк.
karpukhinsJune 20th, 2014
Из серии - 5000 километров в одиночку.
Москва, лето, оранжевая ветка метро, 2000-й год. Вряд ли теория вероятностей и прочие материальные науки смогут объяснить такое событие и прямо накануне предстоящей экспедиции. На мгновение даже возникло сомнение в моём местонахождении и реальности происходящего. Будто внезапно, в душный воздух тесного московского подземелья, жарким июньским днем, примешался свежий поток прохладного северного ветерка. Знакомая согбенная фигура проследовала мимо в сопровождении молодой женщины и девочки. Миг растерянности проходит, и я бегу вслед:
- «Прасковья Васильевна. Вы ли это? Вы узнаете меня?»
Старушка какое-то время не понимает, что мне нужно. Но наконец-то в глазах осознание:
- «Да, да, конечно, узнала. Я ведь совсем недавно вспоминала о вас».
В Доме Прасковьи Васильевны год назад я нашел приют в поселке Оленёк, где завершил свой прошлогодний маршрут и ожидал пару дней самолет в Полярный. Предки ее кочевали на тех огромных пространствах, которые мне удалось преодолеть в прошлом году. До ее поколения дошли смутные рассказы о высоких русских людях, спускавшихся на плоту по реке Оленек. Это была экспедиция Чекановского, по пути которой иду уже два года. А сейчас как раз готовлюсь к тому, чтобы на днях снова вылететь в Якутию и продолжить маршрут по реке Оленёк от одноимённого посёлка. Старушка, также как и я, оказалась рада неожиданной встрече. Надо же, ну просто невероятно, у меня в руках очень кстати оказался журнал со статьёй о прошлогодней экспедиции. Естественно подарил его Прасковье Васильевне. Мы недолго беседовали, а на прощание она вытащила заколку из волос и протянула мне:
- «Возьмите, приедете в Оленек, остановитесь в том же доме, замок легко этим открывается».
Вот она весть с далёкого Оленька, значит, ждёт он меня.
В небольшой якутский городок Полярный, добывающий алмазы, меня обещал доставить друг, работающий в фирме, занимающейся транспортными авиаперевозками. А я, поверив в процессе предыдущих двух экспедиций в магию чисел, решил на этот раз уже намеренно встать на воду 12-го июня, также как и в других двух случаях. Но в транспортной авиации нет расписания, вылет все откладывался, и мои планы уже явно не совмещались с реальностью. Тогда я прислушался к своим предчувствиям и понял, что если не 12, значит 21. Так оно и случилось. Аэропорт «Полярный», после дождливой Москвы встретил неожиданной жарой. Здесь пришлось прожить еще несколько дней в ожидании борта в поселок Оленек. За это время погода приняла нормальные для этого региона параметры и даже ударилась в другую крайность. И 20-го июня, сидя на любезно предложенном месте между командиром экипажа и штурманом в кабине МИ-8, сквозь периодически возникающие по курсу полета снежные заряды, я разглядывал знакомые очертания реки Оленек.
Не знаю другой реки такой величины, настолько слабо освоенной и мало населенной. Очень редко встречались люди и в прошлой экспедиции и в этой. Но уж если они встречались, то об этом можно рассказывать отдельно. Их забота и доброе отношение ко мне всегда поддерживали ощущение безопасности в этих длительных путешествиях. Это начало проявляться сразу же, как только ступил на оленёкскую землю. Заколка от Прасковьи Васильевны не пригодилась. Выйдя из вертолета, озаботился необходимостью доставить весь свой груз к ее дому. И некоторое время осматривал близлежащую территорию в поисках какой-либо оказии. Через полчаса появился УАЗик и из него вышел респектабельный молодой человек в галстуке. На мою просьбу он сразу же откликнулся. Леонид оказался управляющим местного отделения сбербанка. За те несколько минут, что ехали в посёлок, он успел проникнуться участием к моему мероприятию и пригласил заночевать у него.
Леонид Александров. Недавно он нашёл меня в соцсетях. Нормально парень поднялся, руководит серьёзной компанией, восемь детей, всё больше в Америке обитает. Встречаются же такие люди, у которых настолько всё гармонично.
На следующий день, а именно 21-го июня, меня и уже подготовленную байдарку доставили прямо к реке, предварительно ознакомив с местным краеведческим музеем. Итак, на данном этапе ожидания и сборы закончились, экспедиция началась. Впереди полторы тысячи километров почти необитаемой, заполярной реки.
Какое-то время всё никак не удавалось втянуться в рабочий ритм. А самое главное, не удавалось обрести психологический комфорт. Этому, кроме всего прочего, не способствовала и погода. Оленек сразу решил показать свой нрав, поливал дождями, разгонял волну ветрами. Первые три дня еще встречались редко люди. Потом остался наедине с Рекой. Хотя избы иногда пока попадались, и, в основном, не приходилось ставить палатку для ночлега. Вокруг этих мелких очагов жизнедеятельности местного населения можно было наблюдать разбросанные в беспорядке рога и шкуры оленей. А иногда на берегу десятками валялись скелеты большущих щук, которых тут видимо и за рыбу не считают, просто вытряхивают из сетей, и оставляют на месте. Избы принимали по-разному. Иногда чувствовалась теплота и уют, а иногда странное отторжение. В одной из них так и не удалось уснуть. Только сон подбирался, как сразу же просыпался от ощущения, будто кто-то толкает в бок. Где-то под досками пола непонятные существа постоянно устраивали странный шум и возню. Это, конечно, могли быть просто бурундуки. Потом внезапно сама собой распахивалась дверь. Может быть виноват ветер, а может быть, не принял невидимый хозяин. В результате мне так и пришлось спешно покинуть неласковый приют и отправиться дальше.
Тем не менее, я перемещался в пространстве, всё больше удаляясь от посёлка, и постепенно втягивался в работу. Время также не стояло на месте и незаметно ускорило свой ход. Каждый новый день стал казаться короче предыдущего. Выходящие на берега олени и волки скрашивали мое одиночество.
К исходу девятого дня путешествия стало понятно, что уже завтра реально достичь метеостанции Маак, где должны быть люди, как обещали в поселке. Ночёвку запланировал на устье реки Бекэ. Там, судя по карте и рассказам местных жителей, должна быть изба. Оттуда как раз получается полный ходовой день до метеостанции.
Все шло по плану, и когда Солнце слегка и ненадолго спряталось за горы, показалось устье нужного притока. В легких сумерках на берегу реки угадывались очертания избы, подозрительно неправильных геометрических форм. Чуть ближе, прямо на краю обрыва, привлекли внимание несколько тёмных силуэтов, похожие на обычные пни. Подгребая к берегу, всматривался в то место, где стояла изба, пытаясь понять логику ее очертаний. Внезапно боковым зрением уловил какое-то движение. Те самые молчаливые пни превратились в трех волков. Появление гостя оказалось для них также неожиданным. Какое-то время видимо они не понимали, что за зверь передвигается по реке и стремится к их берегу. Волки сбежали к воде и стали сопровождать, несколько отставая. Только когда подошел к берегу и встал во весь рост, они остановились. Все береговое семейство завыло, и, что самое удивительное, выло, иногда переходя на лай. Вот уж не знал, что волки умеют это делать. Возможно, в крови этих есть примесь и собачьей. По крайней мере, двое из стаи явно были годовалыми щенками и проявляли наибольшее любопытство. Может быть, они никогда не видели человека, но инстинкт заставлял их проявлять осторожность.
- «Мы с вами одной крови», — сказал я вслух, но избу осматривать пошел, захватив ружье. Серая троица же спряталась недалеко в кустах и устроила настоящий концерт. Мои подозрения подтвердились, изба оказалась полуразрушенной, с обвалившейся крышей. Потоптавшись на месте, решил, что палатку здесь ставить не имеет смысла. Да и растревоженная семейка не на шутку распелась. Вряд ли под это представление можно будет спокойно поспать. Противоположный берег показался более интересным, но еще 2-3 км пришлось плыть вдоль него в поисках подходящего места для лагеря. Долго еще по долине реки разносился протяжный вой, переходящий иногда на отрывистый и сухой лай.