[Евгений Тихомиров]

Зимовье Пчелина. Лагуна Медвежья. Как вам капканчик?
Этот ночной переход по морю был одним из самых красивых за весь поход.
Плавающие льды, ночное арктическое солнце на бесконечном полярном небе...
На подходе к бухте Прончищевой мы почувствовали ее знаменитое течение. Огромные льдины двигались иногда в противоположных направлениях с весьма приличной скоростью. Иногда они сталкивались, иногда переворачивались. Кругом стоял шорох и треск.
На входе в бухну Прончищевой.
На косе Моржовой мы не обнаружили ни моржей, ни медведей. Хозяйничали здесь пока чайки. В некоторых гнездах еще имелись птенцы. Мы решили, что прибыли рановато для моржей и медведей, раз в гнездах еще птенцы.
Следующую остановку сделали в бухте Кульдима.
Похоже, что здесь в советское время не просто кипела жизнь, но земля просто рожала самородков-Кулибиных. Один самоходный балок чего стоит! То ли Георгий Данелия подсмотрел у полярников, то ли они вдохновились известным его фильмом...
Комментировать тут нечего, смотри фото.
В бухте Кульдима
Шли среди битого льда при полном штиле. В результате впервые увидели, как на поверхности моря начинает образовываться лед. Сразу вспомнили рассказы полярников про штиль перед ледоставом...
Рассвет над полярным морем.
Старые избы мы теперь не пропускали, хотя чем дальше на юг, тем больше было наслоений 80-х- 90-х годов. Впрочем, и это теперь уже история...
Самым красивым нам показался участок побережья от острова Псов до мыса Цветкова. Вот уж где нескучно глазеть на берег. К сожалению, фотографировать мешал туман и облачность, но мы-то все запомнили!
Между Прончищевой и Цветкова.
К югу от косы Цветкова уже чувствуется близость «населенки». Мы поняли, что где-то здесь кончается наша оторванность от мира...
Поздним вечером при отливе вошли в лагуну речки Чернохребетная. Зайти в саму реку, как всегда, мешали пески с неясным фарватером, поэтому встали прямо на выходной косе, где вдоволь плавника.
Очередное зимовье.
В паре километров на противоположном берегу реки болтались два облачка тумана в странном месте, довольно высоко по склону. Но время было позднее, решили разбираться завтра.
Утром я проснулся от характерного звука плещущейся где-то рядом волны. Привязанный на тридцатиметровой веревке катамаран плавал в 10 метрах от палатки по случаю прилива.
Пока готовился завтрак, удалось разглядеть с увеличением на фото, что на месте вчерашних странных облачков стоят два трэкола. Вот тебе и дикий берег! На календаре было 9 августа.
Коса лагуны р. Чернохребетной.
Собрались, и вышли в море. Возле трэколов оказалось довольно много народа. Кроме археологов, работающих здесь по заказу «Лукойла», на берегу щипали гусей несколько местных искателей мамонтовой кости, приплывших сюда на лодках.
Поиск бивней на Таймыре – тема отдельная, о ней позже.
Археологов забрасывала «Полярная экспедиционная компания». Основная их база была километрах в двадцати вверх по реке Журавлева. Немного поболтали, поменяли срезанный болт на носу рамы и пошли дальше, прижимаясь к берегу, поскольку навалился туман.
Где-то после реки Сибирской ветер разогнал туман, но при этом быстро поднял волну.
Все же мы тянули до мыса Сибирский – входного мыса Хатангского залива. Тем более что по нашей информации там должен был работать «Лукойл» и была договоренность с Ваней Калмыковым стрельнуть канистру бензина. Хотелось иметь запас до Хатанги и не искать топливо в Сындасско или Новорыбной...

Мыс Сибирский.
На северный берег мыса волна накатывала совсем не по-детски, зато с южной стороны была тишь да гладь.
«Лукойловскую» площадку для приемки морских грузов мимо не проедешь. Мы знали о ней и надеялись встретить здесь людей.
Однако, никого, кроме нескольких наглых зайцев на берегу не было. Притом по всему было видно, что работы велись недавно.
Арктика: старое и новое. База «Полярной экспедиционной компании».
Пообедав, мы решили пройти сколько получится, пока ветер попутный. Только отошли от места обеда километра на полтора, как оглянувшись совершенно случайно, Руслан увидел в распадке что-то похожее на балки.
О чудо! Это оказались вездеходы «Полярной экспедиционной компании». Вездеходы на резиновых гусеницах, практически не оставляющие следов в летней тундре стояли в пятистах метрах. Был тут и обещанный нам бензин. Не было только водителей. Но, казалось, уехали они совсем недавно.
Наш лагерь на Сибирском и окрестности.
Лазить по чужой базе было не очень удобно, да и время было послеполуденное. Поэтому решили встать на берегу, дождаться утра и если уж хозяева не объявятся, то слить себе бензина, оставив записку.
Так мы и сделали. Стоит ли говорить, что утро принесло шторм с порывами до 15 м/с (скорость сообщил наш казанский штаб).
Благо катамаран мы еще вечером перекинули через береговую полосу в устье ручья, который незаметно впадал в море под галечным валом. Там наше судно и болталось несколько дней, как в ванне, пока не утихло волнение.