[Евгений Тихомиров]

Дерганье окуней
Дергать окуней из Коробова мы плаваем на Глебовы травы. По прямой от деревни они на расстоянии трех километров. Почему зовутся Глебовы? Говорят, что был такой заядлый рыбак из Новленского по фамилии Глебов, целыми днями сидел на этих травах и ловил. Но мне иногда в своих исторических фантазиях видится первый удельный князь Глеб Василькович Белозерский, проплывавший Кубенское озеро и основавший тогда в 1260 г. на Каменном острове Спасо-Преображенский монастырь. Может, и он здесь над травами дергал окуней?..
Такой способ ловли — одно удовольствие. Только надо знать время клева и выходить на лодке к точному месту. Время определить еще можно — начинать ловить лучше с шести-семи вечера. Солнце уже склоняется к закату, но как бы ярче сияет, и его лучи веером распластываются над озером. Волна к этим часам стихает, чуть плещется о борт лодки. Тишина стоит удиви*тельная. Крик чайки-вьюши по воде слышен на несколько километров.
Только вот выйти на травы — проблема. Долгое время прямо на травах стоял издалека видимый буек — белая канистра из-под машинного масла. Проблем тогда не было. Но однажды буйка не оказалось, и мы не нашли трав, как будто их выкосили.
У подводных трав свои особенности. Если течение быстрое, не утихшее после сильной волны, то они пригибаются под водой, ложатся ближе ко дну. Тогда уж точно их не найдешь на огромной глади озера. Глубина здесь до двух метров, стебли водорослей длинные, как нити, и необходим полный штиль, чтобы верхушки трав с завязями семян, словно поплавками, поднялись к поверхности воды. В волну же, даже небольшую, попробуй их разгляди — колебание воды “расчесывает” травы в разные стороны.
В травах любят охотиться стайки окуней. Озерный окунь — крупный, нагулянный, его в реке не встретишь, разве что весной, когда он заходит в устье нереститься. Такого окуня у нас зовут “лапоть” или “горбач”. Первая кличка дана, потому как он увесистый, а вторая — из-за темного горба за головой. Чем крупнее экземпляр, тем больше горб.
Эти хищники не все травы любят. Дальше от Глебовых, ближе к фарватеру озера, встречаются и другие островки водорослей. Здесь сиди сколько угодно, ни одного “горбача” не поймаешь. Травы пустые. А всё почему? Потому что они растут на иле, а не на песке. Окунь — рыба чистоплотная, любит прозрачную воду, песчаное или каменистое дно, тут он и нагуливается, охотясь за мелочью. А где ил, где муть, оттуда окунь бежит.
Глебовы травы растут на озерном чистом песке. Невдалеке от них проходит “завал”, глубина резко падает в своеобразный обрыв. Место для красноперых хищников самое удачное. Из ила поднимаются моллюски и рачки, на кромке завала обычно крутится рыбья мелюзга, к оазису водорослей, как в водной пустыне, стремятся и другие озерные обитатели. Кормовая база для окуней здесь самая богатая. Вот и сидят в засадном полку сотни горбатых стрельцов, лениво трутся друг о друга, как в магазинном садке, сыто шевелят красными плавниками. Передовые отряды обчищают все окрестности Глебовых трав и, набив животы, дают выход на рубеж атаки тыловым частям. Так и бурлит это место рыбой.
А теперь представьте, как вы встаете на якорь посредине струящихся по воде Глебовых трав и забрасываете с зимней удочки маленькую блесёнку. Она опускается в самую гущу окуневого войска. Поддернешь удочкой раз или два, чтобы блесёнка “заиграла”, обратив на себя внимание, и уже чувствуешь на конце лески приятную тяжесть: схватил блесну горбатый атаман. Вытащишь такого колючего пришельца, отцепишь его, бросишь в корзину и снова спускаешь в воду блесну. Та не успевает даже дойти до положенной глубины, как новый хищник на нее бросается. Такая в глубине толкотня, что острым крючком можно подцепить окуня за плавник, как за красную фалду рубашки. За час-другой такого бешеного клёва можно наловить бельевую корзину окуней. Их действительно дергаешь, вернее, выдергиваешь из воды.
Но чаще бывает и так, что поклюет-поклюет хорошо с полчаса, а потом как отрежет. Куда-то по неизвестным причинам скрывается вся окуневая гвардия или перестает реагировать на блесну. Почему так происходит? Еще один секрет природы.
Раньше, во времена Большого Озерного Клёва, дергали окуней на каменных грядах, находящихся глубоко на дне. Камни — не травы, они не видны над поверхностью воды, поэтому выходить на них необходимо ювелирно точно. Плюс-минус десять метров — и проскочил их на лодке. Не сунешь под воду голову, чтобы осмотреться.
А валуны на глубине огромадные. Виктор Алексеевич как-то в самую осеннюю сушь, безводье видел напротив деревни Каргачево два гранитных гиганта, которые проступили из воды, как спины бегемотов. На этих камнях мы с отцом любили дергать окуней. Подплывешь на место, спустишь в воду на весу якорь, стучишь им о дно. Если песок или ил, то звук глухой, мягкий, а если внизу камни, то звук звонкий, упругий.
Окуни там водятся особенно большие, даже не “лапти”, а настоящие “валенки”. С тех рыболовных времен многие якоря на катерах и лодках привязаны на длинных брезентовых ремнях, а не на цепях. Попади якорь в расщелину между камней, его обратно не выдерешь. Если он на железной цепи, то сиди кукуй, пока ее не перепилишь, если есть чем пилить. Сам горе-рыбак попадается, как окунь на блесну. Брезентовый же ремень можно быстро срезать ножом.
С дерганьем окуней немало связано рыбацких историй. Здесь ловля происходит как бы в “чистом”, классическом виде. Не надо возиться с червями, таскать часами, как на “дорожке”, за собой блесну. Баллом выше можно наградить только ловлю спиннингом. Но на озере спиннинг не осо*бенно побросаешь, рука онемеет — простор воды огромный, рыба не самая голодная, блесну нужно закинуть ей под самый нос, чтобы она среагировала.
Остается среднее между рыбалкой на поплавковую удочку и на спиннинг — дерганье окуней. Кто хоть раз испытал эту радость, тот, я уверен, никогда ее не забудет.