И еще одна удивительная зарисовка суровейшего дикого северного края побережья бухты Лямчина
https://varandej.livejournal.com/885700.html
Бухта Лямчина. Часть 2: одинокая изба и Талата-река
На узком проливе за показанным в прошлой части Большим Цинковым островом мы провели неделю - там старый ненец Андрей Рудольфович Вылко живёт в покосившейся избе за сорок километров от ближайшего посёлка, и мы ненадолго стали его гостями. Здесь же - про поход на скалистую реку Талата вдоль побережья бухты Лямчина.
Вот уже третий пост подряд я начинаю с нашего прихода в бухту Лямчина в лучах полуночного солнца - она образует своеобразный фасад Вайгача к внешнему миру, и два Лямчиных носа с разных её сторон - как пилоны ворот. Мы обогнули Большой Цинковый, из скал которого на нас смотрело множество каменных лиц, и вот за очередным утёсом показалась изба, которую я сперва принял за большой валун. Приглядевшись через ультразум фотоаппарата (который использую вместо бинокля), я предположил, что изба заброшена, так как стояла она накренившись, словно судно на волне, а крыша её казалсь дырявой. Но вот у избы мы различили маленькую тёмную фигруку человека, и почему-то мне сделалось в тот момент страшно - мы неделю не видели других людей, а как замечал герой какого-то старого фильма-робинзонады, "человек - не только самое доброе, но самое опасное существо на свете". В Нарьян-Маре, тем более, про одного из отшельников вайгачских изб нам рассказывали, будто он болен туберкулёзом и когда-то кого-то убил в пьяной драке, и вот не тот ли человек вышел на жужжание нашего мотора? А услышал он нас явно за километры - в здешней особой первозданной тишине, наполненной плеском волн, свистом ветра, лаем собак, криками птиц любой механический звук слышен очень отчётливо.
Из наклонной печной трубы пошёл тонкий дымок, а помимо человека, мы различили у избушки и собак, и я всё не мог понять, сколько же их. Наташа sevprostor бросила якорь, Петька отвязал байдарку, и через несколько минут вдвоём с ним мы ступили на галечный берег. Человек оказался невысоким и щуплым стариком с маленькой седой бородой, одетым в камуфляж, шапку и резиновые сапоги. Мы поздоровались, представились - Илья, Пётр, а он еле слышно ответил - Андрей. Он вообще говорил очень тихо и не слишком внятно, потому что какой смысл здесь говорить громко? Петька от всего экипажа подарил Андрею пакет махорки (позже пожурив нас с Ольгой, что сами не купили табак - здесь это первоклассная валюта), мы немного рассказали о себе и спросили, можно ли поставить палатку. Андрей указал нам место под скалой, и на месте этом трава была примята - немногочисленные, но яркие гости Вайгача почти неизбежно попадают к Андрею.
Андрей спросил, нет ли у нас парацетомола, так как у него уже не первый день болит голова, и узнав, что нет, больше для очистки совести поинтересовался:
-А выпить есть?
-Не, нету! - ответил Петька, улыбнувшись.
-Чтоб туристы - да без выпивки? - понимающе усмехнулся Андрей, и более не возвращался к этой теме.
Что же до собак, которых я пытался посчитать с лодки, то их оказалось не две, не три и не пять, а 13 во главе с белым, похожим на волка вожаком по кличке Чех. Клички у Андреевых собак в основном географические - Ямал, Магадан, Лаврентий, и будущего Ямала нашли щенком в гусином гнезде (то есть - в яме), а будущий Лаврентий, только оказавшись у Андрея, умудрился стащить и съесть пакет лаврушки. Собаки для Андрея - и друзья, и охрана, и охотники, и рабочие, но какими бы грозными они ни казались, мы быстро поняли, что нам не стоит их бояться. Андреевы собаки закручивали до изнеможения и хватали за пятки белых медведей, насмерть рвали друг друга, и визит Андрея в посёлок неизменно сопровождается потерями среди тамошних собак и кошек, но к человеку у этой своры уважение абсолютное, и лай они поднимали не агрессивно, а скорее в качестве сигнализации: "кто-то идёт!". И Андрей на их лай выходил из избушки всегда, потому что эти собаки не лают впустую.
Поэтому, конечно же, когда они подняли шум ночью - мы тут же встали выяснять его причину, и среди поджарых остромордых псов вдруг обнаружился лохматый, как игрушечный, Стёпа. Большинство собак Андрея - кобели, но есть у него и пара сучек - большая и самодовольная Барселона (её Андрей назвал в честь любимой футбольной команды), спокойная в уверенности, что к ней сами придут, и очаровательная ласковая Найда, ещё не изжившая девичьей привычки сводить кобелей с ума. Вот к ним-то и наведался с лодки городской щёголь, сумевший по такому делу переплыть полукилометровый пролив. Но ещё сильнее он явно рисковал на берегу, и Андрей с Ольгой изловили его, не дожидаясь драки, да посадили на цепь - гости к Андрею часто приходят со своими собаками, так что рядом с нашей палаткой нашлась и специальная привязь. Стёпа всю ночь скулил на разные голоса и даже пару раз гавкнул (так-то он уникальная собака, которая не умеет лаять), а утром Найда откровенно дразнила его, подходя сантиметров на пять дальше, чем Стёпу отпускала цепь...
Проснувшись с утра, мы увидели вдалеке миражи:
А Андрей, выйдя на лай, сразу позвал нас завтракать. Но чай выпился быстро, а разговоры говорились долго - живя в тундре, Андрей успел обрасти огромным количеством удивительных для городского человека историй. Например, о белых медведях, не раз осаждавших его избу. Чаще всего от "мишек" его защищали собаки, но как-то ему удалось обратить зверя в бегство, хватив его по носу лопатой - нос у медведя мягкий и болезненный, и вдобавок медведь просто не привык к отпору, поэтому от удара просто развернулся на месте и с той же скоростью побежал в противоположную сторону. Но обиды не забыл и попытался отомстить: на следующий день Андрей, подходя к уборной, уже открыл дверь, но вдруг от чего-то и передумал и вернулся в избу, а через пару минут услышал треск и выглянув, обнаружил безразменую медвежью задницу, торчащую из проломленной будки. О том, что есть "арктические медведи", с человеком не знакомые и на него не нападающие, и есть "помойные медведи", привыкши видеть в человеческом жилище лёгкую еду, мы узнавали тоже от Андрея.