[Евгений Тихомиров]

Одним из интересных памятников, связанных с ливонской войной, является Череменецкий монастырь. Он был основан в XV веке, во времена присоединения Новгорода к Московскому государству.
Как повествует старинная легенда, на острове Череменецкого озера крестьянину деревни Русыня якобы явилась икона святого апостола Иоанна Богослова. Об этом сообщили великому князю московскому Ивану III, находившемуся в это время в Новгороде. И он повелел учредить на острове монашескую обитель.
Когда-то Череменецкий монастырь находился на двух островах, но со временем здесь образовались перешейки, соединившие острова с материком.
Само название озера и монастыря, как считают некоторые лингвисты, происходит от древнерусского слова “черма”, то есть возвышенное неровное место.
Во время ливонской войны в XVI веке монастырские владения были опустошены рыцарями, а монастырь разграблен и сожжен. В новгородских летописях конца XVI века так рассказывается об этом:
“Монастырь Богословский на Череменецком озере. А в нем церковь камена Иван Богослов да церковь древена Рожество Пречистые с трапезою и с келарскою. Зжен и воеван от Литовских людей. А на пожарище остался в монастыре черной поп Закхей, да два старца, да шестнадцать мест келейных, а старцев побили и в полон поймали Литовские люди”.
В 1707 году в монастыре, на месте деревянной церкви, была построена каменная. Этот памятник русского зодчества начала XVIII века сохранился до наших дней.
Легенда о “чудесном явлении” иконы Иоанна Богослова, имя которого носила обитель, служила кормушкой “святым отцам”. Монахи носили икону по деревням и возвращались с тяжелыми от монет кружками и нагруженными возами. Ловко обманывая жителей лужских деревень, монахи собирали по дворам масло, яйца, кур, мед, хлеб, обирая и без того бедный народ.
Духовные отцы владели окрестными землями и лесами. Монастырь имел своих крепостных. Ему принадлежали деревни Госткино и Наволок. Если бы кто-нибудь из крестьян осмелился наловить рыбы в Череменецком озере, то не миновать ему штрафа: озеро считалось угодьем монастыря. Монастырские работники нередко отправлялись на рыбный промысел и на реку Нарву, — там были арендованные монастырем участки. В более позднее время большой доход приносили монастырские дома в городе Луге и часовня в Петербурге на Моховой улице.
Академик Озерецковский, посетивший Череменец в 1815 году, писал: “Череменецкий монастырь имеет собственное землепашество, скотоводство и рыбную ловлю. Разумеется, что монахи сами на земле не пашут, ни рыбы не ловят, а отдают угодья своим крестьянам, сами же живут как помещики, имея превыгодные места, на каких лежат все в Европе монастыри, которых многое множество”.
На территории монастыря находилось кладбище именитой знати, — здесь хоронили “детей боярских и дворянских”. А в темницы, в заточение отправляли неугодных церкви или властям людей, “вольнодумцев опасных или непокорных еретиков”. Позднее на покаяние и исправление в монастырь стали попадать и мелкие преступники. Одно из архивных дел рассказывает даже о том, как сюда по этапу был направлен тринадцатилетний мальчик, сын крестьянина Нижегородской губернии Григорий Васильев, за кражу у помещика курицы. Приговор о его заточении гласил:
“Поместить в Череменецкий и Иоанно-Богословский монастырь и выдержать в нем четыре месяца в качестве арестанта под строгим надзором настоятеля за его поведением и по истечении четырех месяцев отправить через полицию в департамент СПБ управления благочестия”.
Настоятель монастыря сообщал церковному начальству в Петербурге, что узники, особенно дети, привозятся сюда в зимнее время часто полураздетыми и связанными по рукам и ногам.
Череменецкий монастырь существовал до 1929 года. Потом он был закрыт, а в его зданиях разместилась сельхозартель “Красный Октябрь”. Позднее здесь открылась школа садоводства, а сейчас — туристская база.
В начале XVII века шведы, не оставившие надежды на захват русских северо-западных областей, воспользовались “смутным временем” на Руси и вторглись в бывшие новгородские земли. Это было сделано под предлогом оказания помощи царю Василию Шуйскому в его борьбе с поляками. Но вскоре “благодетели” сбросили свою маску. Новгородский край подвергся страшному опустошению.
Около десяти лет река Луга с прилегающими к ней деревнями и селами находилась в руках захватчиков. Наемные отряды шведского войска насильственно сгоняли крестьян на работы, отбирали продовольствие, скот, лошадей, обременяли постоями и поборами. Ослушавшихся постигала жестокая кара. Запылали подожженные деревни и погосты, полилась кровь русских людей, не желавших покориться врагу.
Начался массовый уход населения из-под ига иноземцев в глубь Руси. Уходили из городов, из деревень — посадские люди, крестьяне, дворяне. Даже Новгород Великий опустел и затих: кто ушел “на Москву”, кто умер от голода или от руки наемного солдата шведской армии. Пустовали починки, села. Оставшиеся крестьяне скрывались в лесах и непроходимых болотах. Земля стояла непаханой и зарастала буйной зеленью сорных трав.
Бесчинства, грабежи, жестокость врагов вызвали народное возмущение по всей земле, занятой шведами, от Корелы до Новгорода и Гдова. Разгорелась партизанская война, война справедливая и мужественная. Она охватила и территорию нынешнего Лужского района.
В октябре 1615 года из Нарвы в Новгород по этим землям проезжало голландское посольство для участия в мирных переговорах между русскими и шведами. Кроме свиты его сопровождала охрана в 120 конников и 25 солдат, — видимо, было хорошо известно об опасностях этого пути. “Конница и пехота служили для охранения нас от казаков, которые скрывались в лесах и бродили вдоль по дороге, которая весьма опасна”, — записал один из членов посольства.
В селе Тесово находился один из центров партизан. Партизанские отряды были подвижны и настигали врагов в любом погосте или деревне. Недаром фуражирские отряды шведов боялись появляться в отдаленных от больших крепостей местах. Шиши (так называли шведы партизан) не давали им покоя. Крестьяне прятали хлеб, уничтожали фураж, убивали солдат и нападали на королевских гонцов. Дороги из Новгорода (там находился предводитель шведских войск Яков Делагарди) в Швецию были под контролем партизан.
Во вражеской армии начались голод, болезни, недовольство солдат. В письме к королю из Новгорода шведский воевода Фридрих Горн жаловался на русских мужиков и говорил о бедственном положении армии: “Как только хлеб вымолочен, они сжигают солому, чтоб у нас не хватило корму лошадям. Здесь кругом не заготовлено нисколько сена. Почему я боюсь, что через два месяца немного лошадей останется в живых. Люди болеют, и очень тяжело, так как у них тоже ничего нет”.
Именно партизанская война заставила шведов начать переговоры о мире и отказаться от большей части захваченных русских земель. Русские люди еще раз показали, что они готовы на любые лишения и жертвы ради свободы и национальной независимости.
Начиная с XII века, в Новгородской летописи можно часто встретить записи об урожае хлеба, о ценах на рожь, ячмень, овес, упоминания о том, что нечем было пахать землю. И это не случайно. Летописец говорил о самом насущном, так как хлебопашество было основным занятием крестьян во всех новгородских пятинах (областях), в том числе и в Шелонской, в которую входили лужские земли.
новгородскому посаднику Казимиру. Крестьяне Торошковичей и деревни Голенково уплачивали “половье урожая” (половину) своему владельцу. С остальных деревень он получал “без двух денег по полтора рубля”, хлеб, сыр, мясо, яйца, лен, рыбу и пр.

Особенно тяжело было крестьянам в годы распрей Новгорода с великими князьями, когда последние брали дань “по своей воле”, а их дружина безнаказанно грабила каждый двор.

В побегах, волнениях, убийствах своих господ выражали крестьяне протест против непомерных поборов, свою ненависть к рабству. И хотя новгородские законы были суровы по отношению к неимущим, волнения повторялись часто.

В писцовых книгах Шелонской пятины, составленных в 1581—1582 годах, в числе селений Дремяцкого погоста упоминается и “сельцо Лусское”, а вблизи с ним Витово, Заполье, Ретюнь, Лескове и другие, находящиеся и теперь недалеко от города Луги.

Сельцо Лусское, как предполагают, является предшественником нынешнего города Луги. И по сей день в трех километрах от города при впадении реки Врёвки в Лугу находится старинное Врёвское кладбище и разрушенное здание церкви. Эта местность представляет собою как бы утес, омываемый с двух сторон реками Лугой и Врёвкой, а с третьей стороны граничащий с естественной низменностью. Устье реки Врёвки, соединяющееся с Череменецким озером, было выходом на большую торговую дорогу по реке Луге из густонаселенных мест.