[Евгений Тихомиров]

Первый оживленный причал находится на окраине архипелага, на острове Миккелисаари. Раньше здесь находился пост береговой охраны, сегодня его здание используется как летнее кафе. У причала теснятся моторные лодки, чьи хозяева собрались на клубную встречу, но когда яхта швейцарского клуба подходит ближе, нам тут же освобождают место: «Добро пожаловать!»
Вечером – обязательная сауна, затем столь же обязательная банка пива на воздухе. При этом финны ведут себя удивительно стойко, не обращая внимания на полчища комаров. Нас успокаивают: к летнему солнцестоянию комариный кошмар закончится. Только нас здесь уже не будет…
Навигация между шхерами требует большой ответственности.
Каждый участок маршрута прорабатывается накануне вечером, причем электронная навигация сочетается с классической. Сначала на iPad отмечаются примерно 50 путевых точек (при этом учитываются проливы, мели, другие навигационные опасности), затем штурман переносит их на очень подробную бумажную карту. Это страхует от ошибок «планшетной» навигации. Хорошую службу может сослужить и бинокль со встроенным компасом для отслеживания створных знаков на большом расстоянии.
С двумя новыми спинакер-брасами на борту мы отправляемся из Пиетарсаари назад, в Швецию. Идем ночью, что, однако, не означает темного времени суток. Солнце только после полуночи опускается за горизонт, освещая оттуда рваные кромки облаков и окрашивая их багрянцем.
Очень холодно. Хотя и не так холодно, как в разгар зимы, когда суда разгружают в крытых ангарах. Как бы то ни было, а у руля лучше стоять в шапке и перчатках.
Ветер стихает, воздух кристально чист. В три часа утра солнце вновь появляется над горизонтом. На палубе блестят капли росы.
Мы заходим в бухту. До сих пор каждая гавань – из тех, что мы посетили, – этого заслуживала. Сегодня дело обстоит иначе. На фотографии в справочнике место швартовки парусного клуба в Питэ окружено лесом и летними коттеджами. Но при походе к яхт-клубу вдруг становится шумно. За узкой полоской деревьев грохочут фуры. Взглянув на карту, мы понимаем, что это прибрежный автобан. После скромного завтрака и непродолжительного совещания мы отправляемся на поиски более дружелюбного места.
Последняя и самая северная наша остановка – на острове Клунтарна. На берегу отшлифованные камни и валуны с острыми краями. Серые, красные, голубые. За полосой прибрежного камыша поднимаются березы, за ними виднеются ели и сосны.
Подходим к берегу. Беат спрыгивает на землю со швартовным концом в руках, молотком и анкером. Он быстро находит узкую щель и вбивает в нее анкер. «Судить о том, выдержит ли крюк, можно по звуку, – говорит нам Ханс. – Если сталь «поет» под ударами молотка, значит, все в порядке». Мы ему верим, ведь он не только швейцарец, а значит, горец, но и инженер-строитель.
От места стоянки вглубь болотистого острова ведут тропинки с бревенчатым настилом в топких местах. Уже через несколько шагов чувствуется тяжелый дух мха, трав и гниющего дерева.
Через полчаса ходьбы лес кончается. Начинаются дюны. За ними – бухта Галма Фискелэге и старинный рыбацкий поселок. Узкий канал ведет к морю. На берегу этой прекрасно защищенной бухты теснятся ангары и коттеджи.
Времена изменили жизнь острова. Рыболовство теперь – побочный заработок, главное – туризм. Тому, кому посчастливится провести здесь лето, стоит позавидовать. Ведь они окунаются в полную уединенность, когда не слышно ничего, кроме шелеста моря и пения птиц.
Пенсионеры Бригитта и Дик Линдгрен готовы завидовать сами себе. Им нужен всего час, чтобы добраться сюда на моторной лодке из Лулеа. Первый раз они приезжают сюда в апреле на снегоходе, потому что море еще сковано льдом. Продукты и остальные необходимые вещи они складывают в сани и тащат их за собой. Их домик прячется среди скал, рядом с ним ручной насос-качалка, с помощью таких насосов здесь добывают пресную воду. Сейчас Бригитта стоит в купальном халате на террасе и выбирает кости из отблескивающего розовым лосося. «Купила сегодня у рыбака, – говорит она. – Рыбина была на четыре кило».
Перед обедом мы снова отправляемся в сауну. Она общественная, стоит на пляже, и местные жители на черной грифельной доске заранее записывают время своего посещения бани. Нам повезло попасть в «окно». А перед террасой у парной бриз поднимает рябь на воде, которая в отраженном свете блестит, как серебро.
a №6 (53), 2013 г.