Мы продолжаем знакомиться с морскими Беломорскими просторами. островами.....
http://www.strana-naoborot.com/Unezh...aphy/geo_2.htm
ГЕОГРАФИЧЕСКОЕ ПОЛОЖЕНИЕ,
ОКРЕСТНОСТИ,
БЛИЗЛЕЖАЩИЕ ОСТРОВА
Близлежащие острова
Из Унежмы видно несколько больших и малых островов. Ближайшие из них – Камбалий, Пеньковая луда (Пеньково), Лёхлуда, Вайхлуда и Михайлиха, дальние – Хедостров, Каткано, Большая Корепалка и др. Нужно ли говорить, что все эти острова – необитаемы?
Камбалий остров
Камба́лий остров (на ранних Лоциях Белого моря – Камбал-луда) – самый ближний к Унежме и, если можно так выразиться, неотъемлемая ее часть. Расположен он к западу от мыса Бранница, не более чем в километре от деревни, на краю обширной песчаной отмели, полностью осыхающей во время отлива. На пути к нему встретится каменистая луда, где можно сделать остановку[1]. За один отлив можно не торопясь дойти до острова, обойти вокруг, порыбачить или пособирать ягоды, потом так же не торопясь вернуться обратно, а вода еще только начнет затоплять перешеек.
Остров порос сосновым лесом, пресной воды нет. Из ягод в незначительном количестве встречаются черника и брусника, в большом – вороника. Самый красивый берег с живописными щельями и нагромождениями валунов – с северной стороны. С Камбальего острова и каменистой луды перед ним открываются великолепные виды на деревню.
Камень на Камбальем острове,
очень напоминающий сейд.
У Камбальего острова местные жители ставили рюжи – стационарные сети для ловли рыбы. В русле реки Унежмы, огибающем остров с западной стороны и хорошо прослеживающемся в море, ловят камбалу на помахалки. В полную воду – с лодки (тогда русло выделяется на фоне морской воды благодаря красноватому цвету), в малую воду – с «берега», которым в данном случае является вязкая няша.
Этот небольшой каменистый безлесный островок лежит на границе осушки Унежемской губы, западнее Камбальего, напротив Вайхручья. В старых лоциях Белого моря называется Вайк-луда. Служит пристанищем морских птиц, которые весной выводят там птенцов. Коренные унежомы ходили туда за чаячьими и гагачьими яйцами, которые можно собирать только в очень короткий период, пока они не «запарились», то есть не сформировался зародыш. «Запаренные» яйца не тонут в воде (так можно их проверять, чтобы не губить напрасно будущие живые души), и не пригодны в пищу – при варке содержимое их остается жидким.
Второй птичий остров в легкой пешеходной доступности, служивший унежомам «инкубатором» – Пеньковая луда, или Пеньково, о которой речь впереди. В деревне до сих пор бытует анекдот, как два коренных жителя, два холостяка и приятеля, Ванька и Валька (Иван Евтюков и Валентин Симоненко), поделили между собой острова: Ваньке досталось Пеньково, Вальке – Вайхлуда.
Однако походы за яйцами – дело довольно рискованное. Не могу не привести здесь забавный отрывок из письма моего соавтора Марины Котцовой. «Была я почти на всех близлежащих островах. С детства я помню походы с родственниками на луды за чаячьими и гагачьими яйцами, а их там было видимо-невидимо, просто ступить некуда. Несчастные чайки и чирки при этом, защищая свое невылупившееся потомство, готовы были заклевать нас, забить мощными крыльями, тучами пикировали на головы, только успевай обороняться. Гомон стоял несусветный! Валентина однажды на Вайхлуде одна наиболее суматошная мамаша так тюкнула клювом прямо в самое темечко, что у него аж искры из глаз посыпались. При этом он так смешно запрыгал от нее, размахивая руками, что мы с сестрами так и покатились со смеху. Пришлось убираться по добру по здорову, пока кого-нибудь и впрямь насмерть не заклевали. Ещё долго потом подшучивали мы над «раненым капитаном» и его незадачей, он же только смущенно отмахивался от нас: «Да ну вас к лешему, насмешницы!» Не обижался, знал, что ехидничаем мы по-доброму. Я и сейчас, вспоминая эту картинку, не могу удержаться от улыбки».
Остров Большая Корепалка
Остров Большая Корепалка высотой З8 м над уровнем моря расположен напротив мыса Цель-Наволок, замыкающего губу Унежма с запада. Расположен он близко к берегу, поэтому из деревни кажется не островом, а дальним мысом. Помимо своей выразительной формы, напоминающий припавшего к воде динозавра, замечателен тем, что находится точно на границе с Карелией – граница это, собственно, и проходит по его восточной стороне. Остров покрыт редким лесом, сквозь который местами просвечивают пятна гранита.
Вот как рассказывал внукам о Корепалке Иван Матвеевич Ульянов («Страна Помория или Северная вольница):
– Дедушка, а где граница?
– Мы еще не доехали, Дима! – отвечаю внуку.
В Нюхче я сказал Диме, Кате и Леше, что поедем через границу. Теперь они то и дело спрашивают о границе. Проезжаем Куст-наволок, и вот в тумане показывается Корепалка – островок в море.
– Подъезжаем к границе, – говорю внукам.
– А где же она?
– По Корепалке, вот по этому островку, проходит граница, а потом идет берегом и лесом. Корепалка стоит на половине между Унежмой и Нюхчей. Унежомы говорили, что до Карелии можно добросить палку, если забраться на Великую вараку да хорошенько размахнуться, потому и назвали островок Корепалкой.
– А где же пограничники, почему никто не охраняет границу? – спрашивает Димка.
– Потому что граница эта внутренняя, между Карелией и Ар*хангельской областью, а не с иностранным государством.
Долго еще они шумели о границе и о Корепалке, а когда стали появляться вараки, все внимание перешло на Унежму.
Остров Лёхлуда (Лёх-луда)
На два с лишним километра к северо-западу от мыса Бранница выступает песчаная отмель, на оконечности которой лежит остров Лёхлуда. Отмель эту называли здесь Рог. С берега она не видна и полностью не осыхает, но в самую малую воду по Рогу до острова можно дойти пешком, воды, правда, будет по колено, а местами по пояс. Идти нужно по самому гребню косы, поэтому очень важно точно знать, где она пролегает. Старожилы хорошо знали эту подводную тропу. Знал ее и Валентин Симоненко, постоянный житель деревни. Однажды довелось ему идти на остров по своим рыбацким делам – угостить приятелей-рыбаков только что подошедшей бражкой, да заболтался на щельях с молоденькими дачницами и прозевал нужное время. Вот что рассказал он об этом отчаянном путешествии[2]. «Сомнения меня одолели уже на полпути. Понял, не успею дойти до острова. Вода, чисто лёд, и уже выше пояса, а всё прибывает. Глянул, что до Лёхлуды, что до Унежмы одно и то ж, стою посередь моря. Возвращаться смысла нет – а, думаю, будь что будет, пошел вперед. Когда стало по плечи, кое-как стянул бродни, замёрз аж до посинения, а трехлитровую банку с бражкой крепко держу. Стало течением сносить, потерял косу, уже захлёбываться стал, надо вплавь, а как? Банка-то тяжёлая, на дно тянет. Долго маялся, кувыркался, плюнул да и выпустил её из рук. Еле доплыл, выполз на камни, а первая мысль: «Вот дурья башка, и зачем только банку утопил!»
Нынешние дачники рискуют повторить подобный опыт только в самом отчаянном положении. Потомок коренных унежомов Варзугиных, Алексей Зайкин, ежегодно отдыхающий с семьей в Унежме, однажды в кампании троих друзей праздновал на Лёхлуде день рождения. Как назло, сломался мотор. Продукты кончились и «островитянам» пришлось возвращаться домой не совсем обычным способом. Ребята шли по пояс в воде, таща за собой лодку, в которой сидели девушки.
Обычно унежомы плавают на Лёхлуду на моторках, путь занимает 10-15 минут. Остров этот небольшой, имеет сравнительно крутые берега, поросшие сосновым лесом. На вершине, в лесной чаще, стоит большой деревянный триангуляционный знак в виде усеченной пирамиды, издалека практически незаметный. С южной стороны имеется небольшой песчаный пляж, в прилив заливаемый водой, в отлив же вполне пригодный для загорания. Остальные берега каменистые, то полого уходящие в воду, то отвесные и скалистые. На острове хороший черничник.
ейшей проверки.